МАЛАХИТОВЫЙ БЕГЕМОТ
Есаул Половцев, живя у Якова Лукича, деятельно готовился к весне, к восстанию. Ночами он до кочетов просиживал в своей комнатушке, что-то писал, чертил химическим карандашом какие-то карты, читал. Иногда, заглядывая к нему, Яков Лукич видел, как Половцев, склонив над столиком лобастую голову, читает, беззвучно шевелит твердыми губами. Но иногда Яков Лукич заставал его в состоянии тяжелейшей задумчивости.
У каждого человёка есть своё, личное, прошлое. У кого-то, как у младенца, это лишь мгновение, после того как он появился на белый свет, у кого-то это годы, а у кого-то уже и десятилетия. Оно, это прошлое, с каждым мгновением, с каждым часом, с каждым годом скапливается и прессуется в памяти, словно ил на дне реки, а затем однажды, чаще всего в старости, словно в половодье, вдруг мутью начинает подниматься и тревожить нашу память, давить на неё, словно высокая вешняя вода. И тогда плотина, казалось, давно навечно забытого вдруг прорывается, широко разливаясь по необъятным просторам настоящего.
- Log in.
- Повести и романы: Алексей Смирнов. Рука, направленная легким эпилептическим разрядом, заколотила монеткой по блюдечку, куда даже самые просвещенные люди не кладут деньги, а только ложат.
- Тяжко бухали по морозцу стылые колокола. Вздрагивала, качалась тишина; пугались воробьи на дорогах.
- Опубликованы рассказы победителей регионального этапа.
- Олег толкнул дверь ногой и вошел в булочную. Народу было немного.
- Какие тонкие изящные ребра! Батюшка воткнул ложечку в глаз жареной головы, решительно повернул: Настин глаз оказался на ложечке.
Знакомим вас с рассказом Юрия Мамлеева — , опубликованном в июньском номере « Знамени » двадцатилетней давности. Это произведение вошло в пятый цикл рассказов писателя, получивший название «Конец века». Его двоюродная сестра, старушка Екатерина Петровна, все время болела.
